Драгоценности Испанской империи, золото Афганистана и фамильное серебро белогвардейцев
Лара Крофт из Tomb Raider считает себя археологом, но редкая гробница переживает встречу с ней. Там, где дипломированные специалисты тряслись бы над каждым глиняным черепком, она легко разрушает колонны древних храмов, портит статуи и обрушивает своды пещер — и все ради какого-нибудь единственного артефакта (ну или двух). А что насчет реальных кладов? Их обнаруживают как авантюристы, так и ученые, и не всегда — за тридевять земель от родного дома. В нашем материале — несколько историй о поисках старинных сокровищ.
Золотой галеон
Галеоны времен расцвета Испанской империи манили авантюристов с того самого момента, как начали приходить в гавань Кадиса с грузами золота и серебра из Нового Света. Многие корабли «золотых флотов» были перехвачены английскими и французскими корсарами, однако не все потери по дороге объяснялись усилиями джентльменов удачи. Часть галеонов стала добычей стихии. В XVI и XVII веке развитие техники не позволяло добраться до многих затонувших кладов, но чем дальше, тем больше артефактов сумели поднять на поверхность искатели. Одной из самых замечательных находок стал галеон «Консепсьон». Набитый разнообразными сокровищами корабль необычен тем, что был найден дважды — в XVII и XX веках — и обогатил по очереди две команды авантюристов.
Началось все трагически. «Консепсьон» двадцать лет подряд служил плавучим инкассатором, путешествуя через Атлантику за американским золотом и исправно обогащая испанскую корону. Однако удача на море переменчива. В 1641 году в Веракрусе «Консепсьон», как обычно, нагрузили сундуками. На сей раз логистика на берегу дала сбой, и корабль прождал лишний месяц, так что в море пришлось выходить, когда период спокойной погоды с мягкими ветрами уже завершился. Вдобавок галеон отправили с большим перегрузом. Сундуки ставили даже на палубу — в трюм они уже не лезли. На этом неприятности не кончились: неподалеку от берегов Флориды шторм искалечил такелаж. Капитан решил идти на Пуэрто-Рико, но тут его подвел штурман. «Консепсьон» сбился с пути, случайно заплыл в район, усеянный коралловыми рифами, и налетел на один из них. Чтобы освободить корабль из ловушки, испанцы принялись сбрасывать в море сундуки с серебром. За этим занятием их и застал новый шторм. Более 300 моряков утонули или разбились о рифы, а в 85 милях от острова Гаити нашел последнее пристанище галеон с сотнями тонн золотых и серебряных слитков, ювелирных изделий и монет на борту.
Первые относительно удачные попытки достать злополучный корабль были предприняты еще в конце XVII века. Испанская корона в поисках не преуспела, но опытный моряк и плотник Уильям Фипс из британских колоний, еще не ставших США, смог поднять часть сокровищ. Фипс услышал легенду о галеоне с несметными богатствами — и загорелся идеей. Несколько лет он провел в архивах, пытаясь раздобыть сведения о месте крушения, и в конце концов отправился с накопленными данными в Англию. В Лондоне его представили королю, тому понравилась идея, и Фипс отправился искать свою мечту среди кораллов.
Кладоискателей постигло полное разочарование: месяцы поисков не привели ровно ни к чему. Фипс был вынужден вернуться… и снова попросил корабль для поисков. Правда, он понимал, что во второй раз к нему отнесутся без энтузиазма. Так что он прихватил с собой не только пустые мешки, но и местного матроса, который уверял, что когда-то видел затонувший галеон под водой. Король, покровительствовавший Фипсу, уже умер, но предприимчивый моряк все же выхлопотал себе два новых судна. Путешествие сильно затянулось: снова месяц сменялся месяцем, контрабандисты шныряли среди коралловых рифов, нанятые индейцы — ловцы жемчуга — ныряли на дно — но галеон так и не было видно среди идиллических тропических пейзажей.
Прошел год, и Фипс уже решил сворачивать экспедицию, когда один из индейцев принес коралл, в котором застряла монета. На заветную отмель отправили всех ныряльщиков, и вскоре один из них достал серебряный слиток. Следующим на дно спустился сам Фипс — в водолазном колоколе из свинца. О чудо — это действительно были сокровища «Консепсьона». Водолазная техника того времени была донельзя примитивной, под водой можно было работать не дольше 15 минут за одно погружение, но даже с помощью такого простого колокола с воздушным пузырем внутри команде удалось поднять 30 тонн серебра в слитках и множество монет. Общая сумма добычи составила 300 тысяч фунтов стерлингов, из которых Фипсу достались 75 тысяч — прилично даже по нынешним временам, а в XVII века предприимчивый кладоискатель обеспечил себя на всю оставшуюся жизнь. Однако история «Консепсьона» на этом не завершилась. Дело в том, что согласно документам, на корабле оставалось еще много драгоценностей, а координаты галеона участники экспедиции смогли сохранить в тайне. Затонувший корабль пытались «переоткрыть» разные люди вплоть до Жак-Ива Кусто, но в итоге повезло американцу по фамилии Уэббер.
Уэббер с юности обожал истории о подводных сокровищах, плавал с аквалангом, и не видел себя никем кроме подводного археолога. Когда приятель рассказал ему о «Консепсьоне», парень загорелся идеей, да так, что потом вместе с этим другом четыре года искал в архивах сведения о галеоне. Дело в том, что Фипс так и не отыскал корму, в которой-то и должен был находиться самый ценный груз. В 1977 году Уэббер занял денег на экспедицию у банкира, которого сумел вдохновить, и отправился на Гаити.
По сравнению с Фипсом Уэббер был в более выгодном положении: он располагал аэрофотоснимками области, где предположительно затонул корабль. Вода в этих краях прозрачная, отмели просматриваются хорошо, так что американец мог не копаться год, а проверить определенные точки, где на дне что-то виднелось. Однако и в этот раз результат поисков поначалу выглядел спорно. Команда Уэббера отыскала обломки 13 кораблей, но нужного среди них не было. Разочарованный авантюрист вернулся на берег. Обнаружить галеон помог случай. Оказалось, что у профессора-историка, писавшего монографию об испанских «золотых флотах», по стечению обстоятельств имелся судовой журнал одного из кораблей Фипса. Уэббер возликовал. Благо, как раз тогда в его руки попал новейший и очень чувствительный магнитометр.
В повторную экспедицию он вложил последние деньги, так что его поход своеобразно зарифмовался с путешествием Фипса. Отступать было некуда, но удача любит отчаянных. Корабль Уэббера начал описывать все расширяющиеся круги вокруг района первоначальных поисков. На пятый день второй экспедиции корма «Консепсьона» обнаружилась на дне кораллового ущелья. Легендарный галеон действительно оказался набит сокровищами: драгоценная посуда, золотые цепи, ювелирные изделия, сундуки с серебром и даже поддельные монеты — следы мелкой уголовщины XVII века. Экспедиция Уэббера извлекла из-под воды клад, бесценный для истории и вдобавок принесший добытчикам 14 миллионов долларов.
Неведомая Азия
Впрочем, чаще клады находят именно профессиональные археологи. Конечно, обычно это не сокровища в бытовом понимании. Шутка «радость археолога — пожар, счастье археолога — помойка, мечта археолога — могила» придумана не просто так. Древняя cвалка или место катастрофы способны немало рассказать о прошлом, а скелет с точки зрения науки может оказаться ценнее золотого браслета. По браслету нельзя сказать, от чего и в каком возрасте умер его обладатель, насколько была развита хирургия и вообще медицина, чем болели люди этого периода — а вот по костям такие вещи установить можно. Однако не стоит думать, что археологи-профессионалы заняты исключительно раскапыванием древних помойных ям. Иной раз им достаются такие клады, которые заставили бы позеленеть от зависти любого авантюриста.
В 1978 году советско-афганская археологическая экспедиция мирно вела раскопки памятников Железного века у городка Шиберган на севере Афганистана. В тех краях собирались проложить газопровод, так что перед этим решили провести археологическую разведку. Успех пришел быстро: нашлись руины крупного древнего города. Однако вокруг него стояли холмы — решили проверить и их. В какой-то момент начальник экспедиции Виктор Сарианиди уехал в Кабул на конференцию. Археологи и реставраторы (по пятеро — из СССР и Афганистана) между тем понемногу расчищали древнюю крепостную стену, когда лопата одного из рабочих — афганского крестьянина — стукнула о металл. Это оказалась золотая монета. В стенной нише обнаружили еще горсть таких же. Клад был крупным сам по себе, но вскоре оказалось, что археологи ненароком подобрались к царской гробнице. «Даже святой, увидев золото, меняется в лице» — заметил вернувшийся на раскоп Сарианиди. Вскоре ему пришлось вызывать в Шиберган военных: слух о баснословных богатствах неприметного холма Тилля-Тепе молниеносно облетел окрестности.
Находки шли одна за другой. Скелет древнего царя с трудом удалось откопать из-под груд золота, а затем обнаружилось еще несколько захоронений — и все содержали баснословные богатства. Золотые перстни, инкрустированные кинжалы в ножнах, тиары, чаши, ожерелья, браслеты — в последний путь умерших монархов снаряжали исключительно тщательно. Многие изделия поражали воображение изяществом и тонкостью проработки. Скажем, один из самых любопытных артефактов — золотая пряжка в виде двух плывущих навстречу друг другу золотых дельфинов. Они инкрустированы бирюзой, а на спинах у них сидят золотые амурчики. И таких артефактов нашлось более двадцати тысяч. Исследователям не хватало даже упаковки — каждую находку требовалось учесть отдельно, и под конец в дело шло все, хоть как-то похожее на коробку.
Золото вывозили грузовиками. Цари так и остались безымянными, но искусство ювелиров многое рассказало само по себе. В изделиях древних мастеров попадались и персидские, и алтайские, и индийские мотивы. Были римские монеты времен Тиберия, а были просто уникальные, не виданные ни до, ни после — и неизвестно, где точно отчеканенные. Эпохи наслаивались одна на другую. Часть артефактов была создана во времена Александра Македонского, в период эллинской династии, обосновавшейся в глубине Азии. Другие изделия относятся к более поздним эпохам. В конце концов, клад вывезли в Кабул и поместили в музей.
А затем началась война. Неурядицами воспользовались местные искатели приключений — в 1988 году они начали хозяйничать на месте раскопок, пытаясь отыскать новые сокровища. На черный рынок стали попадать самые удивительные артефакты. А в 1989 году советская армия покинула страну. Президент Афганистана Наджибулла распорядился спрятать музейные ценности в одном из хранилищ столицы. Некоторое время спустя правительство пало, страну разорвали разные вооруженные группировки, Наджибуллу убили, Национальный музей был разорен и лежал в руинах… но золото не нашли. О судьбе одного из величайших археологических кладов в мировой истории ходили самые разные слухи. Газетчики то объявляли клад «кассой бен Ладена», то уверяли, что золото присвоил Виктор Сарианиди. Но в 2003 году золото обнаружилось в сейфах в глубине подвалов президентского дворца в Кабуле.
Сарианиди срочно вызвали в Афганистан для опознания. Хранители ключей от сейфов были по большей части уже в могилах, выживших в войнах и смутах не могли отыскать. Поэтому, кстати, золото Бактрии так и не отыскали талибы — им никто просто не сказал, где именно следует разыскивать клад древних царей, а сами они по общей дремучести даже не представляли, насколько ценными были найденные у Шибергана сокровища. Кстати, Сарианиди знаменит не только благодаря этой находке. Сам он считает своим главным успехом открытие, сделанное на территории нынешней Туркмении — Гонур-Депе, город, которому более 4 тысяч лет. Древний мегаполис, обнаруженный в 70-е, стал первой ласточкой целой цивилизации — Маргианы. С тех пор найдено более 300 поселений, относящихся к ней, но увы, никаких записей. Тем не менее, по мнению самого археолога, речь идет о цивилизации уровня Междуречья или древнего Египта. Люди Маргианы знали металлургию, составляли сложные мозаики, имели развитую архитектуру. Однако известно о них до сих пор крайне мало: в Афганистане, где предположительно осталось еще немало артефактов этой цивилизации, до сих пор слишком неспокойно.
С металлодетектором наголо
Впрочем, чтобы отыскать клад, не всегда надо ехать за тридевять земель. Скажем, в феврале 2016 года сокровища были найдены прямо в Санкт-Петербурге, при обследовании коллекторов на Петроградской стороне. Монеты, кольца и запонки из клада, судя по всему, принадлежали кому-то из членов черносотенного движения: вперемешку с ценностями лежали значки «Союза русского народа». Подобные клады находят регулярно. Весной 2012 года в том же Санкт-Петербурге при ремонте старого особняка на улице Чайковского рабочие случайно обнаружили помещение площадью примерно в 6 квадратных метров, а в нем — огромное количество серебряной посуды и другой утвари. Клад спрятали, судя по всему, во время революции, и его общую стоимость оценили в 4 миллиона евро. Старинные сервизы были упакованы в газеты за лето и осень 1917 года, и предполагается, что их владельцем был гвардейский офицер Сергей Сомов, эмигрировавший во Францию.
Менее масштабные клады люди находят постоянно. Например, один из жителей Крыма держит на даче турецкую пушку XVIII века, на которую он наткнулся на собственной даче, обследовав грядки при помощи простейшего металлоискателя. Правда, в России археологов-любителей ждут не самые приятные сюрпризы. Археологическая разведка или раскопки без соответствующего разрешения запрещены законодательно и наказываются. О находках необходимо сообщать государственным органам. Лара Крофт, дающая объяснения в полиции, выглядела бы комично, но куда менее комичны суды над любителями побродить по окрестностям с металлодетектором. Раскопки четко регламентированы, а правила в последние годы становятся все строже.
По замыслу, это должно осложнить жизнь «черным копателям», которые действительно варварски крушат археологические памятники. Тем более, что далеко не все их находки — безобидные монеты и крестики. Летом 2017 года психически нестабильный мужчина открыл стрельбу в Раменском районе Москвы, убил пятерых человек и покончил с собой. Помимо прочего, в его арсенале были гранаты времен Великой Отечественной и «Маузер». В наше время непросто найти оружие, которое можно восстановить до пригодного к бою состояния, но прецеденты есть — полиция изымала у «черных копателей» даже пулеметы, не говоря о тротиле или пистолетах. Бороться с такими явлениями, очевидно, надо. Проблема в том, что формулировки закона допускают разные трактовки, и под пресс попадают и обычные историки-любители, которым закон создает море проблем.
Зато «расхищать гробницы» можно вполне легально — в составе законных археологических экспедиций. Это намного легче, чем кажется: волонтеры археологам требуются всегда. Россия чрезвычайно богата на памятники древности. Есть все, начиная от бесписьменных культур где-нибудь в глубине Урала, и заканчивая неисчерпаемым Крымом, где можно найти хоть древнегреческий полис, хоть бункер времен Второй мировой. Между прочим, одна из самых ценных находок во всей истории отечественной археологии сделана именно волонтером: в июле 1951 года Нина Акулова, решившая провести отпуск на раскопках, обнаружила новгородскую берестяную грамоту № 1.
К тому же — здесь автор готов лично ручаться — даже простенький артефакт, извлеченный на свет своими руками и лопатой, окрыляет не меньше, чем Экскалибур или Ковчег Завета, добытые кем-то другим. Так что не исключено, что ваш шанс почувствовать себя успешным искателем древностей — совсем близко.
